«Красная звезда» за сентябрь 1942 года: «Гнусный враг»

Действовать в годы войны в нейтральной Турции советским разведчикам было исключительно трудно. После того, как утихли пропагандистские вихри вокруг происшествия на бульваре Ататюрка, в резидентуре, руководимой полковником Н. Ляхтеровым, произошло чрезвычайное происшествие — сотрудник резидентуры Измаил Ахмедов (Николаев) попросил у турок убежища. Попытки сотрудников советского посольства возвратить беглеца окончились безрезультатно. Турки Ахмедова не выдали. А он выдал туркам своих бывших товарищей-разведчиков, которые вынуждены были покинуть Турцию. 

Несмотря на трудности, резидентура ГРУ в Турции продолжала действовать. В 1942—1943 гг., то есть в период битвы за Кавказ от Ляхтерова постоянно поступали в Центр материалы, которые раскрывали состав, группировку, нумерацию и дислокацию частей турецкой армии. В Центр поступали сообщения о политической обстановке в Турции, турецко-германских контактах, положении на Балканах. 

Летом 1942 г., когда положение на советско-германском фронте складывалось для Красной Армии особенно неблагополучно, среди правящей элиты Анкары росло число сторонников войны против большевиков. Правительство Турции, проводившее в то время враждебную по отношению к СССР политику, сосредоточило на границе с Советским Союзом 26 своих дивизий. О концентрации турецких войск в этом районе своевременно докладывал в Центр полковник Н. Ляхтеров. Учитывая это, в самый напряженный период битвы за Кавказ с немецко-фашистскими войсками Ставка Верховного Главнокомандования была вынуждена держать крупные силы на кавказской границе с Турцией. 

Советские военные разведчики, действовавшие в Турции, ближе всех были к тем турецким правительственным учреждениям, за стенами которых формировались секретные планы турецкого руководства в отношении СССР. Учреждения эти и их секреты усиленно охранялись. Однако благодаря искусно организованной деятельности военных разведчиков и их источников, многие важные секреты турецких генералов становились известны в Москве. 

В 1943 г. в Анкару прибыл полковник Макар Митрофанович Волосюк (псевдонимом «Доксан»). Центр направил его в Турцию в качестве заместителя резидента военной разведки. Волосюк работал успешно. Ему удалось завербовать шифровальщика посольства одной из стран блока фашистских государств, согласившегося продать шифры и секретную почту своего военного атташе. Этому агенту в Центре был присвоен псевдоним «Карл». В 1943—1944 г. от «Карла» было получено значительное количество секретных материалов, многие из которых представляли несомненный интерес для советской военной разведки.

Через некоторое время Волосюку удалось завербовать еще одного агента, имевшего доступ к важным военным и военно-политическим сведениям. В период битвы за Кавказ и, особенно на завершающем этапе Великой Отечественной войны, от этого агента поступали в Центр ценные материалы. Только в 1944 г. от источников резидентуры, которой руководил полковник Н.Г. Ляхтеров, в Центр поступило 586 информационных материалов и сообщений. Наиболее ценные материалы поступали от нелегальных разведывательных групп «Дилен» и «Догу», а также от источников «Балык», «Даммар», «Дишат» и «Дервиш». Они имели своих информаторов в германском посольстве, аппарате германского военного атташе, военном министерстве Турции, турецком генеральном штабе и министерстве иностранных дел.

Ляхтеров и его соратники также сообщали в Центр о том, что США и Англия проводят в отношении Турции собственную политику, которая не согласуется с общими задачами войны союзных государств против фашистской Германии и ее сателлитов. Судя по данным, которые Ляхтеров направлял в Центр, Черчилль рассчитывал использовать Турцию для реализации своих планов на Балканах. Американцы и англичане снабжали Турцию оружием, несмотря на то, что она могла вступить в войну против СССР.

Вокруг «иранского коридора»

Полковник Н. Ляхтеров часто направлял в Центр сведения и о том, что германские агенты готовятся к проведению диверсионных акций на трассах доставки военных грузов союзников через Иран в СССР. Эти сведения вызывали в Центре беспокойство — под угрозой мог оказаться важный канал, по которому поступала военно-техническая помощь союзников. Резидентуре Ляхтерова и его агентам не удалось установить точное месторасположение германского диверсионного центра и выявить его сотрудников, но, тем не менее, предупреждение из Анкары было направлено руководству НКВД, а также руководителю резидентуры ГРУ в Тегеране, который должен был своими силами предотвратить диверсионные акты немецкой агентуры на путях следования военных грузов по территории Ирана.

В Москве знали, что гитлеровцы с помощью Реза-шаха превратили Иран в антисоветский плацдарм. Резидентуры военной разведки, действовавшие на территории Ирана, а также руководители разведывательных отделов штабов Среднеазиатского и Закавказского военных округов докладывали в Центр о том, что в приграничных с СССР районах немецкие агенты формировали диверсионные группы и создавали склады оружия. 

После нападения фашистской Германии на СССР эти группы немецкой агентуры активизировали свою деятельность и стали проводить диверсионные акты в советских приграничных районах. Советское правительство неоднократно предупреждало руководство Ирана об опасности такой деятельности немецкой агентуры, как для СССР, так и для самого Ирана. В августе 1941 г., действуя на основании статьи VI советско-персидского договора 1921 г., СССР ввел свои войска в северные районы Ирана. Советские войска, в состав которых входили соединения Закавказского фронта и Среднеазиатского военного округа, а также силы Каспийской флотилии, вошли в Иран. Возможно, иранское правительство было не довольно этой акцией, но ввод войск соответствовал договору, который был подписан в Москве 26 февраля 1921 г. уполномоченными представителями РСФСР и Персии. 

Советский Союз никогда не стремился установить в Иране свое влияние и не пытался воспользоваться иранскими природными богатствами. Добрососедские отношения с Ираном были всегда важным условием отношений Москвы и Тегерана. 

Несмотря на то, что ввод советских войск на территорию Ирана был осуществлен в соответствии с договором, появление советских войск на иранской территории было встречено иранцами неоднозначно. В некоторых районах возникли стихийные митинги протеста, о которых в Центр сообщал резидент военной разведки. Доклады, которые поступали в Центр о положении в Иране, были скупы, слабо аргументированы и не позволяли в полной мере понять позицию иранского руководства, а также определить перспективы развития обстановки в этом важном для безопасности СССР регионе. В Центре стало ясно, что в связи с новыми обстоятельствами в Иран необходимо направить более опытного резидента, хорошо знакомого с обстановкой в стране и действовавшими в ней основными политическими силами.

Выбор пал на полковника Бориса Григорьевича Разина. Этот офицер был сравнительно молод, энергичен, окончил специальные курсы при Разведывательном управлении, работал помощником начальника пограничного разведпункта в Средней Азии, в 1937 г. окончил Военную академию Красной Армии и проходил службу в должности начальника разведывательного отдела Среднеазиатского военного округа. В июле 1942 г. Борис Григорьевич был назначен советским военным атташе в Иран и возглавил деятельность резидентуры советской разведки в этой стране. С первых же дней пребывания в Тегеране ему пришлось налаживать взаимодействие с англичанами, уже обосновавшимися в Иране. 

Англичане поддержали ввод советских войск в северные районы Ирана. По указанию Черчилля в южные районы этой страны были введены английские войска. Англичане, естественно, защищали свои интересы в Иране, в частности, нефтепромыслы, которые могли быть уничтожены германскими диверсантами. Так или иначе, ввод советских и английских войск в Иран был произведен, и 29 января 1942 г. в Тегеране был подписан договор между СССР, Великобританией и Ираном, который оформлял порядок и сроки пребывания советских и английских войск в Иране, предусматривал сотрудничество между Ираном, СССР и Великобританией и использование иранских коммуникаций в целях ведения войны против фашистской Германии. 

В конце 1942 г. на помощь англичанам прибыли американские строительные войска, численность которых к концу войны составила 35 тыс. человек. В 1943 г. они приняли на себя всю ответственность за перевозку грузов через территорию Ирана, которую вначале контролировали англичане. В то время как англичане реконструировали порт Бендер-шах, где начиналась тегеранская железная дорога, американцы практически заново построили порт Хорремшахерр с семью причалами, эстакадами и подъездными путями, площадками и складами. Затем они достаточно быстро соединили порт 180-километровой железной дорогой с основной транспортной магистралью Ирана.

В это же время большой объем работ выполнялся советскими строителями. Они реконструировали каспийские порты.

Видимо, американцы нашли поддержку в иранском руководстве, так как сравнительно быстро им удалось внедрить своих советников в иранскую армию, жандармерию, полицию и ряд важных министерств. 

Полковник Б. Разин регулярно направлял в Центр донесения о расширении влияния американцев в Иране. Англичане делали то же самое. И те, и другие создавали для себя благоприятные условия для деятельности в Иране после окончания войны. Иранские нефтяные богатства могли стать дорогим приобретением для тех и других.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8