06.06.2016 – 12:39 | 6 комментариев

Мы знаем, что враг наш злобен и беспощаден. Мы знаем о зверствах, которые чинят немцы над пленными красноармейцами, над мирным населением захваченных сел и городов. Но то, что рассказал нам ...

Читать полностью »
Совинформбюро

Всего за годы войны прозвучало более двух тысяч фронтовых сводок…

Публицистика

Рассказы, статьи и повести о Великой Отечественной войне….

Документы

Документы из военных архивов. Рассекреченные документы…

Победа

Как нам далась победа в Великой Отечественной войне 1941—1945…

Видео

Видео исторических хроник, документальные фильмы 1941—1945 гг.

Главная » Победа

Снайпер — Альтшуллер Рэм Соломонович

Добавлено: 25.02.2012 – 13:50Комментариев нет

Альтшуллер Рэм СоломоновичЯ, Альтшуллер Рэм Соломонович, родился 11 сентября 1926 года в городе Ново-Ржеве Калининской области. Сейчас это Псковская область. Помните, у Пушкина есть такое четверостишие:

Есть на свете город Луга
Петербургского округа.
Хуже б не было сего городишки на примете,
если б не было на свете Ново-Ржева моего.

Это в тридцати километрах от Пушкинских Гор, где похоронен поэт.

Мой отец, какое то время занимался просвещением, как тогда говорили «избач» (народное название культработника, руководившего работой избы-читальни) Потом он командовал, каким-то отрядом, а затем служил в погранвойсках. А мама работала учительницей.

У моего отца были два брата, тоже военные. Моисей — широкоплечий, мощный сержант морской пехоты, а Илья был лейтенантом, командиром миномётной батареи, служил в Брестской крепости, где и погиб. (В базе данных ОБД-Мемориал есть данные о пропавшем безвести лейтенанте Альтшуллере Илье Михайловиче 1909 г.р., командире минометного взвода 222-го СП, 49-й стрелковой дивизии, которая 22 июня 1941 года стояла в пригороде Бреста).

Отец служил в разных местах, поэтому мне довелось даже на Дальнем Востоке учиться. Но когда его перевели в Узбекистан, то меня отправили к бабушке. Там под Ново — Ржевом есть большой посёлок Бежаницы, в котором и жили мои дедушка, бабушка и другие наши родственники. Потом его перевели сюда в Ленинград.

1937-й год, слава Богу, ни кого из моей семьи всерьёз не коснулся. Мои дедушка, бабушка, тётя Ханна и её маленькие дети жили очень скромно, занимая половину дома. А во второй половине жили мои друзья Руслан и Вадик со своей мамой. Они были детьми белого офицера, дворянина. Но когда их отца арестовали, то они были вынуждены уехать из Ленинграда.

Как вы знаете, в 1937 году шла гражданская война в Испании, и с Русланом, с которым мы были одногодки, накопили сухарей и убежали воевать в Испанию. В шести километрах от Бежаниц, находится станция Сущёво. Мы сумели добраться до станции, сели в поезд, проехали остановки три или четыре и нас с поезда сдали в милицию. Привезли домой, ну и на этом наш героический поход закончился. Это я говорю к тому, чтобы вы понимали, что даже в столь юном возрасте в нас уже была определенная, серьёзная закваска, в хорошем смысле этого слова. Она бродила, будоражила нас, несмотря на всё, что творилось вокруг. Помню, что я всегда почему-то хотел командовать. Даже сохранилась фотография, кажется, тогда я учился в пятом классе. Стоит моё «подразделение», все босые, зато в будёновских шлемах, а деревянный пулемёт «максим» на колёсиках, выглядит как настоящий. А тогда нам казалось, что даже лучше настоящего. Мы играли постоянно, и в этих играх получали определенное мировоззрение. Но все хотели быть только «красными», играть за «белых» никто не хотел. Мы уже знали, кого надо бить, кого надо убивать и где должны быть мы.

Альтшуллер Рэм Соломонович

Военный билет Альтшуллера Рэма Соломоновича

В 1938 году родители снимали две небольшие комнаты в Пулково. Тогда это была огромная деревня на развилке, где сейчас находится поворот на Пушкин. С правой стороны, там стояли дома, но она вся сгорела во время войны. Помню, как мимо дома, в котором мы жили, в Пушкин везли на машинах испанцев. А мы тогда носили такие испанские пилотки с кисточкой впереди, и когда они проезжали мимо нас, то мы все поднимали правую руку, сжатую в кулак и приветствовали их лозунгом, который тогда знали все: «Но пасаран!» («Они не пройдут!» Во время Гражданской войны в Испании эти слова, сказанные Долорес Ибаррури, стали одним из символов антифашистского движения — прим.А.Ч.) Так, что всё это я помню.

Но поскольку я был единственным ребенком у родителей и постоянно требовал сестренку, то они поехали в Пушкин, где люди разбирали детей, вывезенных из Испании. Отец сказал: «Будет у тебя сестра», и они уехали. Когда родители вернулись, я был в саду и отец мне спокойно рассказал, что они уже выбрали девочку, хорошую такую девочку, испанку. Но к ним с мамой подошла бездетная семья, муж и жена, и они упросили отдать девочку им. Я помню, какой я устроил скандал… Заскочил в дом, закрыл дверь, благо хозяйки не было, захлопнул окна и долго не пускал в дом родителей. Так мне хотелось сестрёнку…

А ещё я просто мечтал получить значок «Юный Ворошиловский стрелок». Когда летом 1940 года я отдыхал в пионерском лагере под Лугой, то там с нами занимался пожилой военрук. Для получения значка требовалось выбить из мелкокалиберной винтовки 40 очков из пятидесяти. Но у меня всё никак не получалось это сделать, и так мне было обидно и стыдно. Просто невероятно как хотелось получить этот значок, привинтить его и показывать всем.

Потом как-то приходит военрук и говорит, что привезли настоящие боевые винтовки Мосина. И для сдачи норматива из них он отобрал ребят покрепче, в том числе и меня. А чтобы уменьшить отдачу нам даже выдали специальные подушечки. С расстояния в 50 метров нужно было выбить 35 очков из пятидесяти. Мы стреляли несколько раз и, наконец, мне удалось выбить 42 очка. Но к моему дикому разочарованию значков у военрука почему-то не оказалось. И я его буквально истерзал. Каждые две недели приходил к нему домой на улицу Халтурина и выклянчивал положенный мне значок, пока, наконец, весной 1941 года он мне этот значок не вручил. До сих пор он хранится у меня дома.

Но эта история имела продолжение. После ранения в 1944 году я лежал в госпитале №1014, который располагался в корпусах педагогическом институте имени Герцена, кстати, моей будущей «альма-матер».

Альтшуллер Рэм Соломонович

Альтшуллер Рэм Соломонович

Когда мы оклемались и начали ходить, то стали бегать в самоволки. Вот когда вы смотрите на правое крыло Казанского собора, то еще правее, через дорогу есть арка — вход в институт. Между этой аркой и красивой решеткой была щель, которая была закрыта клубком колючей проволоки. Но мы с товарищем на нормальную одежду надевали халат, потом крюком вытаскивали эту проволоку, снимали халаты и выходили на Невский. Перед этим, заранее договаривались с товарищем, чтобы он нас поджидал через некоторое время и тем же путём возвращались обратно. К тому времени у меня была уже медаль «За Отвагу», которой я очень гордился. Помню, ребята разбили градусник и посоветовали мне ртутью натереть медаль, чтобы она ещё сильнее блестела. Я натёр, но красные буквы «За Отвагу» выпали.… Но дело не в этом. Когда я в очередной раз так пролез, то решил посидеть на скамейке в садике перед Казанским, так сказать понаслаждаться. Вдруг кто-то меня окликнул: «Альтшуллер? Рэм?» И подходит тот самый мой военрук в форме с узкими погонами административной службы. Подсел ко мне, а я, конечно, ему левую грудку подвинул…. Он медаль увидел и говорит: «Ну, что, помогло, значит?» — «Помогло», отвечаю. Это просто такая деталь. Понимаете, не знаю, каким образом нас воспитывали, но вот получалось так, что мы не просто медали хотели, а хотелось и в деле побывать и чтобы наградили. А почему бы и нет? Помните, как в поэме про Василия Тёркина написано как он медаль хотел получить?

Такая еще деталь. Когда я уже служил в морской пехоте в Восточной Пруссии, то помню, вбежал к нам писарь и говорит, что Сашку Курунова, Панкратова Лёшу и Германова и меня, представили к награждению орденами «Славы». Это было после боя, в котором мы сделали кое-что серьёзное. А нам так хотелось получить медаль «Ушакова». Потому что она была такая красивая: очень похожая на медаль «За Отвагу», но из-под неё вроде как выглядывал якорь, а на колодке была серебряная цепочка. Подходит ко мне Сашка и говорит: «Пойдём к командиру бригады. На кой нам эти ордена? Вот медаль, что бы дали». Мы пошли. Пришли, откозыряли и говорим: «Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться?» — «Обращайтесь». Предложил сесть и я запомнил, как при этом он ещё так внимательно посмотрел на нас. Мы и говорим: "Нас награждают орденами «Славы». А вот нельзя ли нам вместо них медаль «Ушакова»? Но он нам ответил: «Во-первых, я вздрючу писаря, а во-вторых, не положено. Для этого нужно состоять во флотском экипаже. Но главное даже не в этом, а в том, что уже всё подписано». Видите, как всё перемешалось и сочеталось: и война, и детское... Вот, как мы далеко ушли от значка «Юный Ворошиловский стрелок».

Оставьте свой комментарий!

Добавить свой комментарий ниже, или trackback с вашего сайта. Вы также можете подписаться на комментарии через RSS.

Будьте вежливы - не оскорбляйте аппонентов. Оставайтесь в теме, не спамьте!

Вы можете использовать следующие теги:
<a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>

Наш сайт поддерживает Gravatar. Для получения доступа к Gravatar, пожалуйста зарегистрируйтесь на Gravatar.