«Красная звезда» за сентябрь 1942 года: «Гнусный враг»

Я родился 20 декабря 1924-го года в селе Изобильное Ставропольского края в семье бывшего красноармейца Латышева Романа Сергеевича. В нашей многодетной семье росло трое братьев и две сестры, и все мужчины участвовали в боях за нашу Советскую Родину. Жизнь у нас была очень трудная, ведь как раз шло время становления советской власти. Проходили бухаринско-троцкистские процессы, отец в это время работал грузчиком на железной дороге, тяжело давался заработок, мама была домохозяйкой. В 1940-м году старший брат Степан был призван на военную службу в город Севастополь. К тому времени я окончил 9 классов, а несколько раньше, в 1939-м году наше правительство организовало обучение молодежи в школах ФЗО при железнодорожных училищах, и я попытался, как сын работника железной дороги, поступить в такую школу для обучения на машиниста паровоза. Но мне не удалось, после призыва старшего брата нужно было помогать по хозяйству, а вскоре началась Великая Отечественная война.

При станции, на которой трудился отец, был разбит большой парк, где силами железнодорожников проводились различные мероприятия – танцы, соревнования. В субботу 21 июня 1941-го года мы пошли на танцы, вернулись домой, и сразу же легли спать. Воскресенье выдалось теплым днем, и вдруг пришла соседка и сказала, что передали по радио – началась Великая Отечественная война. Все у нас померкло, кончилась счастливая жизнь. Вскоре призвали на защиту Отечества моего отца, в 1942-м году он вернулся домой тяжело раненным инвалидом.

Мне шел только семнадцатый год летом 1941-го года, так что я остался дома. Когда отец вернулся с фронта, немцы взяли Ростов и рвались на Кавказ, и тогда нас, призывников 1924-го года рождения, 2 июля 1942-го года призвали в армию и направили в Ставрополь, в эвакуированное туда Житомирское военно-пехотное училище. Не прошло и недели, как мы начали заниматься, утром вышли на плац для занятий, и тут налетели вражеские стервятники, разбомбили железнодорожный узел и нефтебазу, в городе началась паника, ведь никто не мог предположить столь быстрого нападения, ведь немцы только 24 июля 1942-го года оккупировали Ростов. А тут они уже бомбят Ставрополь. Все государственные учреждения и гражданские стали спешно эвакуироваться, люди массово оставляли город, воинские подразделения и партийные организации стали отступать на машинах, остальные пешком, кто как мог. Тогда нас собрали на плацу и сказали: «Давайте все выходите за город в село Татарку, это примерно в 10 километрах от Ставрополя». Так и подытожили: «Сбор училища в Татарке!» А мы еще не были как положено обмундированы, ботинок ни у кого нет, только обмотки и брюки, верхней формы также не хватало. Так что нас собрали в селе, и мы начали отступать вместе с пехотными частями. Справа остались Армавир и Минводы, там шли бои, а мы отходили без боев в сторону Грозного. И только на подступах к Осетии в Беслане нас собрали всех в кучу и определились, что делать дальше.

Из Сухуми была переброшена 62-я отдельная морская стрелковая бригада, которая размещалась поблизости от нашего расположения. Нас обмундировали и выдали всю положенную форму, после чего из курсантов училища сформировали отдельный батальон автоматчиков, который включили в состав этой бригады. В боях мы не участвовали, находились во втором эшелоне. Когда 6-я немецкая армия была окружена в Сталинграде, то противник понял, что его могут окружить на Кавказе и начал отступать почти без боев. Мы преследовали немцев до самого Новороссийска. Приняли участие в освобождении станицы Крымской, но под Новороссийском остановились, потому что немцы там крепко закрепились и создали сильную оборону при поддержке с моря. Так что мы под Новороссийском побыли некоторое время в лесу, после чего нас перебросили в станицу Крымскую в июле 1943-го года для прорыва «Голубой линии». Опорные точки немцев располагались в семи километрах от наших позиций на цепи возвышенностей. Их уже пытались прорвать, но все попытки оказались провальными. Нашу бригаду бросили на прорыв этой линии. Оборона у немцев была страшная. Да и наши траншеи настолько выкопали, что мы в полный рост стояли, причем бруствер еще возвышался над головами. Нейтральная линия была вся усеяна трупами наших ребят.

Дважды наша бригада пыталась прорвать оборону врага, и так и не сумела. В августе 1943-го года нашу бригаду снимают с позиций и направляют по железной дороге на Украину. К тому времени Курская битва закончилась, но шли сильные бои на реке Миус, нашу бригаду включили в состав 51-й армии, образовав 953-й стрелковый полк 257-й стрелковой дивизии, которая стала в ходе войны «Сивашской», «Краснознаменной» и была награждена орденом Суворова. Я попал в стрелковую роту, как бывшему курсанту присвоили звание «младший сержант». Поскольку на Миусе образовался к тому времени большой прорыв наших войск, то немцы поняли, что могут угодить в окружение, и начали поспешно отступать, мы же стали их преследовать в сторону Запорожья. Справа от нас наступал 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус, который в боях потерял много казаков, и у них остались бесхозные лошади. Нам предложили взять в полк несколько десятков коней, в результате был образован конный взвод разведки 953-го стрелкового полка, я стал помощником командира взвода. Преследовали противника в конном строю впереди наступающих порядков пехоты. До самого Мелитополя почти не встречали сопротивления, сильных боев не было, за исключением нескольких стычек с заслонами из бронетранспортеров. А вот на реке Молочной мы приняли большой бой, немцы хотели окружить и уничтожить всю нашу дивизию. На станции Тащенак произошел большой бой, где наш полк перебил большое количество немецких танков, которые враг бросил в контратаку. После боя нам раздали миллиметровые карты для дальнейшего использования, на которых было изображено Азовское море и кусочек Крыма, а также написано – «Сиваш, или Гнилое море». Тогда мы сообразили, что нам придется этот Сиваш форсировать.